Эдуард Васильевич Волков - директор ОНИЦ "Прогноз".

Когда говорят о строительстве АЭС, то прежде всего вспоминают о производстве оборудования, о проектантах, о кадрах… Откуда появляется на станциях психология?

Хороший вопрос, нужный! Психология появляется вслед за персоналом. Ведь человек сам по себе - это носитель того самого агента, который мы называем душой, или "психосом".

Привлечение психологов для работ в атомной энергетике задокументировано. Есть нормативные документы, которые регламентируют деятельность руководителей по работе с человеческим фактором на наших опасных производствах, в частности, в атомной энергетике, а также деятельность психологических служб. В соответствии с этими документами, руководство организаций выполняет организационные меры по подбору кадров, по планированию рабочей силы, по адаптации персонала, который принят на работу, по мерам реабилитационного плана, так как персонал должен периодически проходить мероприятия по реабилитации.

Для выполнения таких задач и функций, на предприятиях созданы специальные подразделения, которые занимаются человеческим фактором. На атомных станциях это лаборатории психофизиологического обеспечения (ЛПФО), к становлению которых приложил руку ОНИЦ "Прогноз", а также отделы охраны труда, кадров, социального обеспечения, ядерной безопасности и другие.

Исторически, когда появились первые психологи на атомных станциях?

Первые психологи появились на АЭС в начале 80-ых годов, ещё до чернобыльской аварии.

Они появились в Советском Союзе, или сначала к такой практике прибегли в Европе и США? Кто был пионером в этом направлении?

Я думаю, что формально психологи - а точнее говоря, специалисты по человеческому фактору - первыми появились на американских АЭС, после аварии на "Три-Майл Айленд" в 1979 году. Это печально известное событие побудило отрасль впервые серьёзно задуматься о влиянии человеческого фактора на безопасность эксплуатации.

А почему об этом заговорили именно после аварии?

Потому что причины аварии на TMI-2 были связаны непосредственно с ошибкой человека. До событий 1979 года, и в Америке, и у нас человек на производстве рассматривался как некий бездушный придаток механизмов. Все процедуры были прописаны, и он (человек) должен был строго следовать инструкциям. А может он это делать или не может, способен ли, готов ли безопасно выполнять работу - это никого не волновало. Есть регламент, давай, дружище, совершай предписанные тебе действия, безошибочно, в указанные сроки и согласно инструкциям. Но в силу вариативности психики человек не может как машина.

Но на TMI-2 совершенно явно "вылез" человеческий фактор, став коренной причиной аварии. После этого, на персонал стали обращать повышенное внимание, а на станциях появились специалисты-психологи.

То есть, психологи, по сути дела, экономят средства для отрасли?

Совершенно верно. Есть такая известная фраза: "Главная ценность организации - это персонал". Правильный подбор и планирование сотрудников на конкретные рабочие места и правильный учёт тех требований, которые предъявляются к персоналу на этих рабочих местах, реабилитационные меры, продлевающие срок профессиональной жизни, позволяют экономить огромные средства.

Сейчас ошибка человека, ведущая к останову блока, выливается в немалую копеечку. Простой блока - это дорого, не говоря уж об инцидентах и авариях.

И с помощью психофизиологических лабораторий можно снизить количество ошибок на АЭС?

Конечно. Я бы сказал, не только с помощью лабораторий. ЛПФО - это одно из подразделений, которые осуществляют ряд задач по управлению человеческими ресурсами.

Столь большое влияние человеческого фактора характерно только для атомной энергетики? Существуют ли психологические службы в других отраслях?

Атомная отрасль, конечно, уникальна. В тоже время, нужно отметить, что работа с персоналом важна и необходима на любом производстве. Но методы и подходы такой работы индивидуальны для каждой предметной области, для каждого производства. В атомной энергетике есть свои особенности, например, очень высокие требования по ответственности персонала, его надёжности и психофизиологическим качествам, отношению к безопасности.

В других ведомствах, допустим, на фабрике по производству обуви, требования будут другими. Но подход везде один и тот же: персонал - это главное достояние организации, и быть эффективной организация может только тогда, когда она развивает свой персонал и грамотно его использует.

В России кто занимается такой работой в атомной энергетике?

На каждой атомной станции существуют ЛПФО. Открывались они в разные годы, причём первые такие лаборатории были созданы на Смоленском и Нововоронежском УТЦ. В Десногорске организация "Союзатомтехэнерго" ввела в 1984 году штатную единицу психолога, на которую была принята Надежда Калимулина, а в 1985 году в Нововоронеж на должности психологов были приглашены выпускники МГУ Маргарита и Владимир Машины.

Это всё происходило ещё до чернобыльской аварии?

Да. Потом психологические лаборатории стали появляться и на самих атомных станциях, именно при УТП, а не УТЦ.

Наша организация - ОНИЦ "Прогноз" - являлась и является центром, осуществляющим научно-методическое, программно-техническое и нормативно-правовое обеспечение деятельности станционных ЛПФО. В качестве лаборатории, мы были созданы совместным приказом министра атомной энергетики СССР Н.Ф.Луконина и министерства высшего и среднего специального образования СССР в декабре 1986 года. Случилось это после того, как руководство отрасли положительно оценило работу нашей психологической группы на Чернобыльской АЭС. Все это время ОНИЦ "Прогноз" осуществляет свою деятельность под руководством доктора психологических наук, профессора Абрамовой Владилены Николаевны.

А вообще-то, история отечественной атомной психологической службы ведёт своё начало с 1982 года, когда была создана отраслевая лаборатория "Прогресс" в МИФИ, с подачи Минэнерго СССР и ВПО "Союзатомэнерго". В сентябре 2007 года мы будем проводить международную конференцию, посвящённую 25-летию психологической службы в отрасли по атомной энергии.

Итак, в России существуют ЛПФО на каждой атомной станции и многих предприятиях отрасли, где работают специалисты-психологи, и научно-методический центр ОНИЦ "Прогноз".

Получается, что психологическое направление в атомной энергетике после распада СССР сохранилось и даже успешно развивается?

Да, сохранилось и даже развивается.

По поводу атомной энергетики сейчас принята федеральная целевая программа. Есть ли какая-то программа для атомных психологических служб, параллельно программе по строительству новых энергоблоков?

На уровне Росатома такой программы пока нет. Я знаю, что сейчас разрабатываются программы по подготовке кадров, решаются вопросы о том, кого и где учить и повышать квалификацию. Что касается развития отраслевой психологической службы, то о наличии таких планов я не знаю.

Но укрепление психологической службы имело бы смысл?

Безусловно. Мы ведь занимаемся не только АЭС. По приказу Минатома №532 от 30.08.2000 года, предприятия атомной отрасли должны образовать у себя ЛПФО, и мы помогаем им в решении этой задачи. По всей стране, за последние 6 лет было создано порядка 25 лабораторий.

Конечно, мы сталкиваемся с большим количеством проблем из-за того, что пока отсутствует единый координационный центр в Росатоме, который курировал бы вопросы психологической службы.

А как за рубежом решают такие проблемы? В частности, как обстоит дело с психологической службой в США или Франции? Там есть сейчас психологи?

Конечно, они везде есть. В той же компании "Electricite de France" имеются специалисты по человеческому фактору, в том числе, и психологи, и социологи, которые оказывают консультационные услуги руководству генерирующей компании. А вот на самих станциях во Франции штатных психологов нет. Там с персоналом, в основном, работают на организационном уровне. Есть менеджеры, обладающие специальными знаниями, как управлять людьми и ставить им задачи. Для целей реабилитации персонала или проведения отбора на конкретную должность привлекаются сторонние компании.

Интересные вещи Вы говорите! Особенно это любопытно в свете тех недавних инцидентов, которые происходили на европейских АЭС… По Вашему мнению, какой подход к организации психологической службы лучше - российский или европейский?

Мне представляется, что наш подход имеет несколько преимуществ. Очень много вопросов по учёту человеческого фактора возникает непосредственно на предприятиях… и тут просто необходимо иметь психолога на производстве. С другой стороны, зарубежные коллеги значительно продвинулись в вопросах формирования организационной культуры, оценки профессиональной деятельности, менеджмента.

Мне тоже кажется, что дело менеджера - руководить, а не вдаваться в подробности душевных переживаний своих сотрудников.

Совершенно верно! Если директор АЭС имеет под рукой такой мощный инструмент, как ЛПФО, то это даёт ему хорошие возможности по оптимизации работы с персоналом.

Я хотел бы отметить, что в Болгарии есть некая аналогия нашим штатным структурам, что легко объяснимо - ведь на АЭС "Козлодуй" стоят российские блоки. На Украине сейчас тоже задумываются о дальнейшем развитии собственной службы.

У АЭС "Козлодуй" сейчас трудные времена, вызванные закрытием блоков с реакторами ВВЭР-440. Это не может не сказываться на персонале…

Да. И такая ситуация характерна не только для Болгарии. Мы недавно общались с нашими коллегами из Литвы. У них аналогичная ситуация, тоже закрываются блоки с российскими реакторами на Игналинской АЭС, и они столкнулись с очень специфическими проблемами. В основном, это проблемы, связанные с мотивацией персонала.

Какой смысл работать, если станцию всё равно скоро закроют?

Именно так.

А что Вы можете сказать по поводу новых проектов, о которых сейчас много говорят в России - плавучих АЭС? Понятно, что на ПлАЭС должны быть штатные психологи. А будут ли там возникать какие-то специфические проблемы, характерные только для этого вида ядерных объектов?

Думаю, что будут. Конечно, опыта по плавучим станциям у нас, по понятным причинам, пока ещё нет, но мы собираемся провести исследования на аналогичных объектах, а именно, на атомоходах. Ситуации на атомных ледоколах и ПлАЭС в чём-то будут схожи. Плавание длится несколько месяцев, люди находятся в ограниченном пространстве. Очень важно при этом наладить эффективное групповое командное взаимодействие.

Попробуйте сделать благое дело - поставить каждому из членов экипажа в каюту по телевизору. Люди после смены будут просто запираться у себя и смотреть фильмы, и пропадёт такой важный элемент, как общение. Это может привести к конфликтам, особенно ближе к концу плавания.

Немаловажный момент - адаптация персонала после плавания. При возвращении на Большую землю у человека возникают научно обоснованные проблемы психологической адаптации к другим условиям.

Последний вопрос. Как бы Вы посоветовали отдыхать и снимать стресс тем нашим коллегам, которые находятся сейчас на площадках в Тяньване и Бушере? Дайте, пожалуйста, свои рекомендации как опытный и профессиональный психолог.

Зная, чем живёт персонал на наших удалённых площадках, я бы порекомендовал проводить для него специфические психологические мероприятия. Но для этого нужно, чтобы туда приехали специалисты. Советовать не глядя, что надо заниматься тем-то и тем-то, не имеет смысла. Туда должен приехать специалист-психолог, который занимался бы не развлечением сотрудников, а проводил бы именно реабилитационные мероприятия.

На финской площадке у группы AREVA работают польские строители. Для них делают всё возможное, чтобы обеспечить им хороший отдых - обеспечивают спортивными сооружениями и инвентарём, организовывают досуг в выходные дни и даже привозят раз в неделю ксендза из Турку. Как Вы думаете, это правильный подход?

Безусловно, это правильный подход. Это реабилитация при помощи организационных мероприятий. Подобную практику нужно использовать и на наших отдалённых площадках. Только ксендза из Турку для наших ребят привозить всё-таки не обязательно.

ИСТОЧНИК: AtomInfo.Ru

Темы: Россия, Кадры, Психология