После того, как исследовательский реактор NRU был возвращён в строй, настало время задуматься о сущности регулирующего процесса. В первую очередь, надлежит сравнить традиционный, очень консервативный подход к оценкам риска, который применяют службы атомнадзора, и "подход реального мира", которым руководствуются политики.

Прежде всего, с моей точки зрения, реактор NRU был и является безопасным. Как профессиональный инженер, я уверен, что вероятность серьёзного инцидента на нём предельно низка. Проект реакторной установки очень прост, он эксплуатируется при низких давлениях и температуре, а мощность невысока по сравнению с АЭС.

Решение корпорации AECL отказаться от пуска реактора после того, как было установлено, что модернизация двух циркулирующих насосов не выполнена, стало не слишком удачным выбором.

По традиции, регуляторы и владельцы ядерных реакторов обязаны быть предусмотрительными, консервативными и предрасположенными к учёту всех возможных вариантов для того, чтобы гарантировать безопасную работу ядерной установки. Но в конце ноября этот традиционный подход натолкнулся на чрезвычайно важную потребность в производстве медицинских радиоизотопов для живых людей, нуждающихся в них сию минуту.

Канадская комиссия по ядерной безопасности (CNSC) и её сотрудники многие годы пребывали в уверенности, что их единственная миссия состоит в наблюдении за уровнем безопасности, в то время как последствия от их решений обязан расхлёбывать кто-то другой. В большинстве случаев, это работает нормально. Но ситуация вокруг NRU носила принципиально иной окрас, так как она напрямую касалась здоровья жителей Канады и других стран.

Два министра канадского правительства направили письмо президенту комиссии Линде Кин с просьбой принять во внимание медицинское назначение реактора NRU. Но комиссия ответила, что реактор обязан оставаться в нерабочем состоянии до тех пор, пока не будут внесены все необходимые изменения в конструкцию аппарата. В итоге, мы стали свидетелями первого в истории Канады вмешательства в ход процесса ядерного регулирования.

CNSC - самый независимый орган атомного надзора в мире, подотчётный напрямую парламенту страны. По закону о ядерной безопасности от 1999 года, правительство Канады имеет право выдавать комиссии политические директивы, однако не может, да и на самом деле не должно вмешиваться в вопросы лицензирования.

В дни изотопного кризиса кабинету министров Канады пришлось изыскивать способы, каким образом учесть все риски при определении судьбы NRU. Правительство, как известно, обратилось с просьбой о вмешательстве к парламенту. Депутаты опросили президента CNSC, руководство AECL и группу независимых экспертов. Для канадского парламента, этот шаг стал по-настоящему беспрецедентным и заслуживает искренней благодарности.

В конечном итоге, депутаты не стали на сторону регуляторов. В парламенте хорошо понимают, что важность медицинских радиоизотопов обязана быть принятой во внимание при решении "уравнения NRU", что вероятность аварии на этом реакторе продолжает оставаться крайне низкой, и что снижение уровня риска от установки на насосах резервного питания, способного выдержать землетрясение, будет незначительным.

Конечно, законодательную отмену запрета регуляторов нельзя считать положительным примером. CNSC должна оставаться независимым органом. Однако ей необходимо учитывать те выгоды для общества, которые даются конкретными реакторными установками.

Каждый вид человеческой деятельности имеет свои выгоды и риски. Парламенту необходимо установить, какой уровень риска от промышленной деятельности окажется приемлемым для канадского общества, и как следует балансировать выгоды и риски. Это очень трудный и противоречивый вопрос, по которому необходимо проводить общественные дебаты. Как мне кажется, его решение входит в прямую обязанность парламента.

Автор - Джон Дж. Вашингтон, бывший генеральный директор канадской комиссии по ядерной безопасности.

ИСТОЧНИК: The Ottawa Citizen, Джон Дж. Вашингтон

ДАТА: 19.12.2007

Темы: Канада, AECL, Безопасность, Исследовательские реакторы, Ядерная медицина